Некоторое время назад некий датский журналист Эмиль Роттбелль, комментируя в своем информационном агентстве Berlingske эссе Владимира Путина о Второй мировой войне, озаглавил свою статью так — «9 тысяч слов лжи».
При этом в Парламенте Дании регулярно празднуют «великую победу датского народа в борьбе с кровавым нацизмом».
Ну, прям, если их послушать, то это они – датчане – вели тяжелейшую войну с Гитлером, а потому и являются величайшими экспертами в оценке тех событий.
Что ж, давайте тогда вспомним, как воевала Дания.
2 апреля Гитлер издал официальную директиву, в которой предписывалось начать операцию «Везерюбунг» (план захвата Норвегии и Дании) в 5.15 утра 9 апреля 1940 года. Министру иностранных дел рейха Риббентропу была поставлена задача — убедить Данию и Норвегию капитулировать безо всякой стрельбы, как только в этих странах появятся немецкие войска.
Когда 9 апреля 1940 года в территориальные воды Дании вошли германские суда, военно-морской флот Дании не произвел ни единого выстрела ни с кораблей, ни с береговых батарей по немецким транспортам с войсками, проходившими в нескольких сотнях метров от этих орудий. Хотя орудия эти были способны разнести немецкий десант вдребезги.
В Ютландии, датском полуострове, разделяющем Балтийское и Северное моря, несколько стычек между датчанами и немцами все же произошло. Но — жертв не было. Вероятно, боролись на поясах.
Мужественно вела себя и королевская гвардия. Она произвела несколько выстрелов неподалеку от королевского дворца в Копенгагене. В ходе этого беспримерного по самоотверженности и героизму боя, гвардейцы обнаружили, что несколько человек легко ранены. А перебинтовавшись, разошлись по домам — завтракать. После завтрака «борьба с кровавым нацизмом» была прекращена и Дания оккупирована.
По рекомендации правительства король Кристиан X капитулировал. Кровожадностью и призывами к борьбе («Ни шагу назад!») отличился только Биллем Приор, датский генерал-майор и верховный главнокомандующий Датскими вооружёнными силами.
Сам план захвата Дании были разработан немцами с присущей им педантичностью. Генерал Курт Химер, начальник штаба оперативной группы, сформированной для захвата Дании, в гражданской одежде приехал на поезде «Берлин-Копенгаген» 7 апреля. Он погулял по городу, провел рекогносцировку местности, отметив в блокнотике места будущей швартовки немецкого транспорта с войсками и техникой.
Прогуливаясь по городу, он набросал план порта, пристаней, пирсов и прочих стратегических объектов.
Транспорт с войсками подошел к Копенгагену на рассвете и спокойно пришвартовался в центре города в 50 метрах от Цитадели, где находился штаб датской армии. Совсем рядом, в сотне метров от штаба, размещалась резиденция короля — дворец Амалиенборг. И дворец, и штаб были быстро захвачены одним немецким батальоном без всякого сопротивления.
В верхнем этаже дворца кипела жизнь — король совещался со своими министрами, как ловчее провести капитуляцию без сопротивления. Только кровожадный генерал Приор все еще умолял разрешить ему оказать сопротивление оккупантам.
Свидетели, выступавшие на Нюрнбергском процессе, рассказывали, что монарх поинтересовался у министров, как долго сражалось его воинство? Главнокомандующий Приор ответил, что недолго, но какие-то солдаты без спросу убежали в горы и оттуда доносится звук перестрелки.
После такого вопиющего побоища в горах, генерал Химер позвонил из городской телефонной будки в штаб в Берлине и попросил, чтобы несколько бомбардировщиков с ревом пронеслись над Копенгагеном и произвели соответствующее впечатление для ускорения процесса принятия ультиматума. Химер переусердствовал — единственный прилетевший бомбардировщик перепугал сонных жителей, а заодно и всех столичных голубей. Но устрашал он напрасно — ультиматум был уже подписан.
В 14 часов генерал Химер нанес визит королю Дании. В немецких военных архивах сохранилась запись беседы Химера с королем: «Во время аудиенции семидесятилетний король…внешне держался превосходно, сохраняя королевское достоинство. Король заявил, что он готов устранить любые трения между датчанами и немецкими войсками и избавить свою страну от дальнейших несчастий и бед».
Генерал Химер выразил сожаление о происшедшем инциденте и напомнил, что только выполняет долг солдата, пришедшего с дружеской миссией. В заключение беседы король обратился к генералу Химеру: «Генерал, могу я, как старый солдат, сказать вам кое-что? Вы, немцы, опять совершили невероятное. Следует признать, это было проделано великолепно!»
Около четырех лет, пока продолжалась нацистская оккупация, датский король и его народ доставляли немцам совсем мало беспокойства. Дания приобрела в Германии известность как «образцовый протекторат». В конце войны, когда Германия была обречена, в Дании началось мощное сопротивление оккупантам, в ходе которого на всех внутренних фронтах битвы за Данию страна потеряла 13 человек убитыми и 23 ранеными.
При этом на празднованиях Дня Победы и в речах датских политиков, конечно же, ни слова не говорится о том, что на Восточном фронте сражался 24-й танково-гренадерский полк СС «Данмарк». В январе 1944 года 11-я добровольческая танковая дивизия СС «Нордланд» была отправлена на Восточный фронт под Ленинград, а в январе 1945 дивизия была морем эвакуирована в Померанию, где весь февраль и март вела кровопролитные бои против советских войск. А потом — брошена на оборону Берлина.
Всего в воинских частях и формированиях только СС воевали 6 тысяч датчан. А 5 мая 1945 года Дания была освобождена британскими войсками и стала страной победительницей…
И что нам Эмиль Роттбель вместе с этим Парламентом хочет теперь рассказать?..